Во время одного из полевых выходов роты на бригадный учебный центр Фридерсдорф нам пришло известие, что в расположении бригады объявлен карантин по инфекционному гепатиту, проще говоря желтухе, и командованием принято решение оставить нас на месяц на полигоне. Личный состав роты размещался в полуземлянках в лесу рядом с каналом, время было летнее, и, как ни странно, абсолютно никому не хотелось ходить через день по караулам и нарядам в расположении бригады почти накануне «дембеля». Нам привезли полевую кухню и благополучно забыли о нашем существовании. Занятия, правда, проводились, но не в полную силу. Роту прозвали «французской» (возможно, по аналогии с отступающими солдатами Наполеона, которые безвозмездно изымали продукты у местного населения, а может и просто из зависти). Все потенциальные объекты материальных и иных ценностей были разведаны заранее, тем более, рота была четвертого периода призыва и особо с нами никто не мог сравниться в мастерстве разведки и маскировки.

Особое внимание «следопытов» привлек маленький свинарник в лесу и расквартированные там свиноматка с поросятами, а также десяток курочек-несушек для нужд бригадного начальства. Куры «потерялись» быстро, только и нужно — удочка, крючок и червячок! С поросятами было сложнее. Их утрата могла вывести на след нештатных интендантов 1-й роты и нанести урон авторитету любимого ротного, а там и сам «дембель» мог значительно затянуться. В это время пищевые отходы из столовой бригады составляли основной рацион поросячьей семьи, но привозились крайне нерегулярно. Поэтому частенько перед этой свиной братией открывались ворота, и семья с визгом и хрюканьем, отправлялась в лес на подножную кормежку. На этом и был построен хитроумный план. На пути возможного выдвижения поросячьих колонн были размещены соблазнительные оазисы, усыпанные корками армейского хлеба и другими пахучими пищевыми отходами. Прямо поверх этих изысканных угощений раскинули петли из обычной веревки, концы которых были привязали к молодым сосенкам для возможной амортизации рывков потенциальных жертв. Расчет был прост: поросята запутаются ногами в петлях и просто не смогут покинуть лесную столовую до прибытия предприимчивых снабженцев. А мягкие веревки не дадут им повода визжать и звать на помощь свою маму.

Но кто же знал, что свинарь получил категорическую команду: пока рядом «французы» старшего лейтенанта Сирыка, поросят из загона не выпускать! А тут еще на призывное хрюканье свиноматки из леса прибыл местный дон Жуан в звании старший секач. Влюбленный Ромео совершал обход забора свинарника и только собрался затянуть любовную серенаду, как уловил манящий запах отборных лакомств. Забыв о первоначальном намерении, он принялся загребать пастью бесплатное угощение. И надо же такому случиться: одна из петель затянулась у него на нижней челюсти, вызвав справедливый прилив неутолимой ярости и гнева. На шум явились прославленные ловцы и после первого выпада вепря мгновенно расселись на соседних деревцах. Веревка едва выдерживала рывки разъяренного зверюги. Срочно пришлось привязывать перочинный нож к сломанной ветке. Этим древним инструментом и была перерезана единственная нить, соединяющая охотников со свининой-гриль! Кабан умчался через лес напролом. Все долго смеялись.

Свинарник же вскоре сгорел. Но к тому моменту 1-й роты на полигоне уже не было.