Этот эпизод имел место летом 1983 г. в Бернау в 68 гвардейском танковом полку, командиром которого я в ту пору был. Отмечалось 40-летие создания 4 гвардейской танковой армии. Готовились к празднованию серьезно, поскольку ожидался приезд инспектора-советника группы Генеральных инспекторов министерства обороны дважды Героя Советского Союза генерала армии Д. Д. Лелюшенко, который в годы Великой Отечественной войны командовал 4 гв. ТА.

Встречали прославленного генерала торжественно, с выносом Боевых Знамен. День выдался жаркий, но, несмотря на это, все офицеры полка были в парадной форме. Изнывая от жары, дед (так мы сразу же стали называть между собой Лелюшенко — ему на тот момент было за восемьдесят) наравне со всеми парился в парадном мундире. В повседневных рубашках были лишь комдив Дорофеев и начальник политотдела дивизии Хронусов. На мокрого от пота генерала легкая рубашечка полковника Дорофеева подействовала, как красная тряпка на быка — он потихоньку начал свирепеть. 

Праздник продолжался. У памятника-танка начался торжественный митинг. Женщины преподнесли Лелюшенко цветы. В этот момент на начальника политотдела снизошло озарение, и он дал указание моему замполиту: «Надо, чтобы какой-нибудь ребенок поздравил Лелюшенко с годовщиной армии!». Сказано — сделано. Моментально откуда-то притащили пацана килограммов сорок весом и, недолго думая, сунули в руки старику. Естественно, не ожидавший такого подвоха дед его сразу же благополучно уронил. Тут-то он и дал разгон!

Между тем митинг закончился, однако не закончились неприятности. По плану мероприятия нужно было переходить на другую точку, и командарм, весь потный, с больной ногой, стал искать свою машину. Как назло, Хронусов на машине, предназначавшейся Лелюшенко, отправил комсомольца в 82 мсп напомнить, что после нас вся делегация поедет туда. В общем, все стали старательно, но безуспешно искать машину. Тогда я предложил генералу посидеть в тени на спортгородке — там уже бойцы разведроты лихо «крутили солнце» и показывали прочие чудеса на спортивных снарядах. Надо сказать, когда готовился визит Лелюшенко в полк, начальник штаба армии по телефону спросил меня, смогу ли я сделать на перекладине подъем разгибом. Тогда я на перекладине мог все. И вот Лелюшенко, увидев бойцов на снарядах, спросил меня: «А ты, командир, «клепку» сделаешь?». Услышав утвердительный ответ, дед решил проверить. Я снял китель, подошел к перекладине и выполнил упражнение. Сделал соскок и доложил о выполнении. Но Лелюшенко, зачарованный рассказами комдива и начальника политотдела об успехах личного состава в боевой и политической подготовке, прозевал момент выполнения. Заставил делать упражнение еще раз. Я повторил. Тогда он к Дорофееву: «А ты «клепку» сможешь сделать?». Дорофеев в ответ: «Мой любимый снаряд — брусья». Дед: «Ну, давай!». Дорофеев сделал стойку на плечах. Генерал снова стал искать машину, а ее все нет. Решили вести бывшего командующего в батальон к Шичкину. Но дважды Герой уперся: «Я уже видел в других полках, как живут солдаты.»

К счастью, в этот момент подъехала его машина. Он сел в нее, и его повезли в музей Боевой славы полка. К слову, замполит полка Шамборский там здорово постарался и сделал изумительную экспозицию. Осмотр начинался с комнаты, посвященной началу Великой Отечественной войны. Иллюминация, полумрак, звучит мелодия «Вставай, страна огромная...». Но Лелюшенко, еще не простивший комдиву и начальнику политотдела их рубашек и конфуза с пацаном, на все, что ему показывали, продолжал смотреть скептически. А тут, как на грех, снова прокол. Генеральным секретарем ЦК КПСС в то время был Андропов, но мы еще не успели сделать его большой портрет и обновить экспозицию. Зашли в комнату советско-германской дружбы, а там во всю стену знаменитое фото, где Брежнев смачно целует Хонекера. От такого безобразия боевого генерала окончательно прорвало. Единственное, чем удалось разрядить накаленную обстановку — я показал командарму значок «Байдовский стрелок». Услышав фамилию Байды, генерал успокоился, взял значок, положил его в карман и сказал: «Байду я помню. В полку не все плохо. Есть достаточно много хорошего. Так и доложу министру!»

И под всеобщий вздох облегчения командарм уехал на обед в 82 гв. мсп. Там, говорят, по указанию Хронусова старика кормили кашей из солдатского котелка и наливали фронтовые 100 граммов из фляжки. Но об том лучше расскажет Истрафилов — командир 82 гвардейского мотострелкового полка. Вот такое было приключение.